— Цвет души моей, я действительно ничерта не помню со вчерашней ночи. Отрубился после пятой или шестой кружки. Очнулся под твои переливчатые трели, слушать кои являлось бы высшим наслаждением для любого, но не после твоего прекрасного меда, — мягкая улыбка резко контрастирует с твердым взглядом глаза в глаза.